Рафаэль рисует Мадонну. Мадонна свежа, румяна,
толстощёка. Труд кропотливый, долгий и еженощный.
Скулы, брови девы святой получаются без изъяна…
Фрида Кало рисует свой переломанный позвоночник.

Рафаэль мешает краски, кладёт мазки и
думает: не отвлекай меня, мирская мелкая суета…
Фриде мешает всё — мышцы, сухожилия, жилы, почти сухие;
боль торчит под тупым углом из середины её хребта.

И, пока ни один из художников не закончил свою картину,
не случились новые откровенья и прочие чудеса,
Фриде снятся трамваи, кромсающие ей спину,
Рафаэлю — ангелы, поющие в небесах.

И никто не вспомнит, а что там было — в начале,
свет лучин, ночника, занавески дрожат на ночном ветру…
Рафаэль рисует, чтоб ангелы не молчали.
Фрида — чтобы не сдохнуть к будущему утру.

(с) Екатерина Ермолина